Расписание богослужений Наши издания События Как помочь? Контакты
+7(812) 495 48 10 Секретарь храма
+7(812) 557 78 98 Дежурный храма

Главная   Статьи   Листая православный календарь   Избранник Божий. Жизненный путь святителя Иннокентия Московского

Листая православный календарь

Избранник Божий. Жизненный путь святителя Иннокентия Московского

Избранник Божий. Жизненный путь святителя Иннокентия Московского 

Доклад на конференции прот. Cергия Филимонова


 «Люди не для того сотворены, чтобы жить только здесь, на земле, подобно животным, которые по своей смерти исчезают, но для того единственно, чтобы жить с Богом и в Боге, и жить не сто или тысячу лет, а жить вечно…»

Свт. Иннокентий Московский

Детские и юношеские годы

Иван Попов (святитель Иннокентий) родился в 1797 г. в селе Ангинском Иркутской губернии. Его отец, служивший пономарем в церкви, умер, когда Ивану было 6 лет, и мать осталась одна с четырьмя детьми.

Уже с детских лет Господь готовил Своего избранника для особого служения Христовой Церкви. Нужда и лишения, непрестанный труд приучали мальчика к мужеству и стойкости, самообладанию, воздержанию, помогали обретать покорность воле Божией в различных жизненных обстоятельствах. Это пример для всех нас. Ведь многие современные люди, попадая в трудные ситуации, ожесточаются на жизнь и на Бога, забывая о том, что Господь все делает к лучшему для человека, и то, что казалось несправедливым и обидным, скорбным и трудным, со временем оборачивается благом.

До 9 лет Иван жил и воспитывался у своего дяди — брата отца, который был хорошим часовым мастером и механиком-самоучкой. Мальчик оказался способным, быстро научился читать по Псалтири и Часослову. Когда Ивану шел только восьмой год, ему доверили чтение апостола на столь великий праздник, как Рождество Христово. К удивлению окружающих, слова апостольской проповеди ясно и разборчиво звучали из уст отрока. Никто не мог и помыслить, что видит будущего просветителя Сибири и Америки, который донесет апостольское слово до самых отдаленных северных народов.

Радуясь успехам сына, мать ходатайствовала, чтобы его приняли пономарем на место отца. Но Господь определил иное: благодаря дяде мальчик поступил в Иркутскую духовную семинарию, где провел более одиннадцати лет на казенном содержании.

Протоиерей Прокопий Громов, бывший соученик и помощник святителя в миссионерских трудах, писал: «Иван Попов-Ангинский необщителен, с комнатными товарищами не только не разделял их легкомысленного поведения, а иногда и циничных речей, да и мало вступал с ними в разговор. За свою отчужденность подвергался насмешкам и даже оскорблениям» [3, с. 20]. Однако вскоре выдающиеся дарования Ивана, его поразительные работоспособность и трудолюбие начали вызывать симпатию среди окружающих. «Кроме превосходных интеллектуальных способностей у Попова обнаружились и другие таланты: предприимчивость, соединенная с непреклонной решимостью воли, необыкновенная практическая сметливость, изобретательность, неиссякаемая энергия. В то время он уже был искусным механиком: сам мастерил часы, музыкальные инструменты» [3, с. 20].

В то время семинарии ученикам принято было давать новые фамилии, которые соответствовали бы их характеру и душевному складу. Примечательно, что Иван Попов получил фамилию Вениаминов за сходство с недавно умершим Иркутским епископом Вениамином. Ум, величавая осанка и спокойствие в обращении — вот черты, которыми семинарист Попов напоминал Иркутского епископа.

Итак, благодаря исключительным способностям будущий святитель Иннокентий еще во время семинарской учебы был в числе первых. После семинарии его хотели направить в Духовную академию для получения высшего богословского образования, но за год до окончания курса произошло одно событие, определившее его дальнейшую судьбу: Иван Вениаминов вступил в брак и был рукоположен в диакона Иркутской Благовещенской церкви. «Видя в стечении обстоятельств перст Божий, святитель впоследствии писал: „Сам ректор наш имел меня в виду на этот случай, как он это высказывал мне после. А почему он не остановил моей женитьбы, то причиною этого был весьма редкий и необыкновенный случай, а именно: река Ангара, отделявшая семинарию от монастыря (где жил наш ректор и откуда он во все учебные дни приезжал в семинарию на целый день) в тот год (1817), при вскрытии своем, на многие дни прекратила всякое сообщение монастыря с городом… А в это время мне пришла мысль жениться, и я успел подать просьбу, без позволения отца ректора получил вид на женитьбу и даже начал сватовство. Не будь этого случая — тогда, конечно, ректор не позволил бы подавать мне просьбы о женитьбе. И тогда мне пришлось бы ехать в академию, а не в Америку”» [3, с. 24].

После четырех лет диаконства в Благовещенской церкви Иркутска Иоанн Вениаминов был рукоположен в сан священника той же церкви, где прослужил два года.

Призвание к миссионерскому служению

«Желание ехать в Америку было совершенно не мое; но Господь, по великой милости Своей ко мне,

дал мне его»

В начале 1823 г. Иркутский епископ Михаил получил предписание от Святейшего Синода послать священника на остров Уналашку из группы Алеутских островов, входивших тогда в состав русских владений, для просвещения светом Христовой веры тамошних инородцев. Однако, боясь дальности расстояния и суровых условий жизни, никто из духовенства ехать не хотел. Епископ Михаил оказался в большом затруднении: добровольцев не находилось, а насильно посылать было нельзя. И вдруг к нему приходит священник Иоанн Вениаминов и выражает желание ехать…

В Иркутске в то время находился Иван Крюков, прибывший из Северной Америки по торговым делам и проживший на острове Уналашка 40 лет. Он духовно окормлялся у отца Иоанна, был близко с ним знаком, и питал к нему искреннее расположение. Подметив мудрость, деятельный характер и другие качества священника Вениаминова, Крюков посоветовал ему ехать в Америку для просвещения туземцев. Хорошо зная нравы и обычаи алеутов, он увлеченно рассказывал об их внимании к Слову Божию, простоте и незлобии, любви к молитве, «как они, несмотря ни на что — ни на мороз, ни на снег, с охотой и усердием идут к заутрене в часовню, которая состроена из досок и не имеет печки, и стоят, иногда даже и босые, не переступая с ноги на ногу и до тех пор, пока читают заутреню» [1, с. 27]. Святитель впоследствии не раз признавался, что был глух ко всем этим рассказам, и никакие убеждения его не трогали. «Он даже страшился этой неведомой стороны и ее диких обитателей. «Какой мне расчет, судя по-человечески, — возражал в ответ на уговоры Крюкова отец Иоанн, — ехать в такую даль, когда я во главе лучшего прихода в городе, у всех прихожан в любви и почете, у своего начальства на хорошем счету, обзавелся семьей, собственным домом, доходу получаю больше, чем тот оклад, который назначается миссионерам на Уналашке» [3, c 29].

Как же появилось у отца Иоанна желание ехать на Алеутские острова? Для столь великого дела требовалось не человеческое побуждение, а внушение свыше. Это случилось, когда священник в очередной раз услышал рассказы Ивана Крюкова об усердии алеутов к молитве в присутствии преосвященного Михаила, епископа Иркутского. Позднее святитель писал: «Такое повествование слышал я не в первый раз, но только теперь, в присутствии имеющего власть низводить благодать Божию, оно подействовало на меня, и мое желание непреодолимо устремилось туда, откуда прежде со страхом и упорством уклонялось. И Господь был столь милостив ко мне! Даровав желание служить в Америке, Он подавал мне силы к перенесению всех трудностей пути и служения…» [1, с. 27–28]. «Считаю себя обязанным всегда, везде и пред всеми исповедовать, что желание ехать в Америку было совершенно не мое; но Господь, по великой милости Своей ко мне, дал мне его» [1, с. 27].

После этого уже ни слезы жены, ни сетования родных, ни советы знакомых, ни трудность дальнего пути и ожидающих лишений не колебали внутренней решимости. «Как будто огонь какой-то горел в душе моей, — вспоминал святитель Иннокентий. — Пусть мой пример будет новым доказательством той истины, что от Господа исправляются человеку пути его и что все мы, служители Церкви Его, не что иное, как орудие в руках Его. Ему угодно было назначить мне поприще служения в Америке, — и это исполнилось, несмотря даже на противление воли моей» [3, с. 31].

Это нечастое сверхъестественное действие благодати Божией, удостоверяющее человека в правильности принятия решения. Старец Паисий Святогорец говорит, что насколько человек уцепится за свое собственное «я», настолько останется позади в духовной жизни; необходимо учиться всецело доверяться Богу. При этом следует сверяться с духовником или правящим архиереем, так как человек может неправильно истолковать свои чувства и оказаться в прелести.

Изумленный владыка Михаил не без колебаний благословил священника. За согласие отправиться миссионером в далекие земли владыка он счел справедливым наградить отца Иоанна набедренником, поскольку воспринял решение священника как жертву за всю Иркутскую епархию.

В дальний путь собирались два месяца. 7 мая 1823 г. отслужили перед дорогой молебен и выехали на телегах из Иркутска. С отцом Иоанном (ему было 25 лет) поехали жена, годовалый сын, престарелая мать, брат Стефан. Путешествие до места служения, в то время чрезвычайно трудное и опасное, продолжалось 14 месяцев.

Служение на острове Уналашка

«Я обязан алеутам благодарностью более,

 чем они мне за мои труды»

Уналашка — второй по величине из островов Алеутского архипелага. Климат на острове неприятный: вечный ветер, летом жарко, зимой морозы, так что обмерзают птицы. Над островом высилась знаменитая Макушкинская сопка. Иногда вулкан просыпался и производил гул, от которого чувствовалось легкое трясение земли.

Ко времени прибытия отца Иоанна Вениаминова на острове было десять селений, в которых жили алеуты, креолы и русские (470 человек). За неимением леса алеуты в качестве жилья строили землянки из тонких жердей — стволов кустарников, накрывали их моржовыми шкурами и обсыпали землей. Такая вырытая полуземлянка и стала первым жилищем для Вениаминовых. К зиме перебрались в деревянный дом, срубленный главой семейства.

Ранее Уналашку посещали миссионеры, и часть местных жителей уже была крещена. Однако не было даже храма, и богослужение совершалось в ветхой часовне. Отец Иоанн начал строить храм. Как пригодились ему при этом знакомство с механикой и те ремесленные навыки, которые он приобрел в юности! Он обучил алеутов столярному, плотницкому, отчасти слесарному и кузнечному делу, выделке кирпича и каменной кладке. Отец Иоанн сам руководил работами по возведению церкви, престол и иконостас резал и золотил собственными руками. 29 июня 1826 г. на праздник славных и всехвальных апостолов Петра и Павла построенная церковь была освящена во имя Вознесения Господня.

Все многообразие дарований, которыми наделил Господь святителя Иннокентия, как нельзя лучше проявилось в новом служении. Один из современников так характеризовал его: «Очень хороший человек, сведущий во всем». Необходимо отметить, что в жизни не бывает ничего случайного. Каждый талант, если человек искренне и бескорыстно стремится потрудиться Господу, раскрывается в нужное время и в нужном месте, случайных жизненных событий нет — каждое оказывается востребованным даже спустя много лет и может помочь спасению души ближнего.

По натуре отец Иоанн был исследователем. Живя на островах, делал наблюдения над местным климатом и природными явлениями, и на основе этих наблюдений составил «Записки об островах Уналашкинского отдела», которые были высоко оценены учеными. Изучив алеутский язык, составил для него азбуку, написал грамматику, начал переводить Евангелие от Матфея, а закончил перевод уже на острове Ситха в 1838 г. Отец Иоанн обучал алеутов грамоте, открыл на острове Уналашка училище для мальчиков и школу для девочек, учебники для них составил сам. Он очень любил детей, беседовал с ними о Священном Писании, а даже играл иногда с ними в футбол.

Большую часть времени отец Иоанн проводил в поездках по приходу, который включал около шестидесяти островов. В несколько байдарок помещали все необходимое для богослужения, провизию и запасы питьевой воды, садились гребцы — алеуты, толмач и сам отец Иоанн. Эти поездки требовали немалого мужества и терпения: в узкой байдарке нужно было сидеть с протянутыми и прижатыми ногами, а при сильном ветре был риск перевернуться. От холодной воды у батюшки начались сильные боли в ногах, которые мучили его всю жизнь.

Алеуты очень любили отца Иоанна и встречали с истинным радушием как близкого, родного человека. При любой непогоде все, даже больные и престарелые, приходили повидаться с батюшкой и просить его благословения. С особенным желанием они слушали проповеди батюшки, которые отличались простотой и доступностью. «Ничто не утешало меня и не радовало столько, как их усердие или, лучше сказать, жажда к слышанию слова Божия, которая так велика, что утвердительно скажу, скорее устанет самый неутомимый проповедник, чем ослабнет их внимание и усердие к слышанию проповеди…» [1, с. 58]. При его посещениях редко кто по лени или нерадению уклонялся от говения и очищения совести. Поскольку пища алеутов была всегда одинакова, то они, чтобы отметить пост, в дни говения совсем ничего не ели. Как сообщает житие святителя Иннокентия, во время богослужения они стояли внимательно и настолько неподвижно, что по следам их ног можно было узнать, сколько народу находилось в храме.

 «Алеут действует хоть и небыстро и даже мешковато, но целый день… или пока не выбьется из сил… Он не поропщет даже тогда, если после самых тяжких трудов будет ночевать в море, в мокроте, голодный, без приюта» [1, с. 59]. Познакомившись ближе с алеутами, отец Иоанн не мог не полюбить свою паству. Находясь в тесном общении с северными народами, он «деятельно узнал утешения христианской веры — сладостные и невыразимые прикосновения Благодати» [3, с. 74]. «Я обязан алеутам благодарностью более, чем они мне за мои труды», — говорил он [3, с. 74] . Алеуты отвечали священнику безграничным доверием, называли его «адак» — «отец наш». Для истинного пастыря одна из самых больших наград — ответная любовь и доверие паствы, проснувшееся желание познавать Христа и жить в Нем. Это придает священнослужителю дополнительные силы и ревность к преодолению внешних и внутренних трудностей при совершении дальнейшего пастырского подвига.

Отец Иоанн пробыл на Уналашке десять лет. В течение этого времени он обратил в христианство почти всех жителей острова, бывал также и на соседних островах. В 1833 г. им были написаны огласительные поучения на алеутско-лисьевском языке под заглавием «Указание пути в Царствие небесное». Впоследствии он перевел их на русский язык, а другие миссионеры — на якутский, алтайский, монгольский… Эта книга стоит в ряду лучших памятников миссионерской письменности Русской Православной Церкви.

Евангелие, переведенное свт. Иннокентием на алеутско-лисьевский язык
Фото: М. Родионов / Православие.Ru

За усердное служение на острове Уналашка священник Иоанн Вениаминов был награжден наперсным крестом и переведен на остров Ситху, в Новоархангельск — административный центр русских владений в Северной Америке.

о. Уналашка сегодня

Служение на острове Ситха

Колоши — народ, живший на острове Ситха, по сравнению с алеутами был намного менее миролюбивым, более гордым, самолюбивым и мстительным. К русским они относились с большим подозрением.

 «Дикость индейцев и вражда против русских служили препятствием к распространению христианства между колошами» [1, с. 86]. По разным незначительным причинам отец Иоанн все откладывал свой визит к колошам, что было для него нехарактерно. Наконец, он назначил себе срок — после Святок. Но вдруг, за три дня до намеченного им срока, у колошей появилась оспа, и именно в тех местах, куда собирался ехать священник. Если бы отец Иоанн приступил к беседам до эпидемии, всю вину возложили бы на него, приняв за русского шамана, напустившего на них такое зло.

Ветряная оспа в течение двух месяцев погубила почти половину народа. Ни местные шаманы, ни колдуньи не помогали. Увидев, что русские остались невредимы, колоши обратились за помощью. Местный доктор по фамилии Бляшке стал делать индейцам прививки.

Происшедшие события умиротворили воинственный народ, постепенно враждебная настроенность к русским исчезла. Была здесь и заслуга отца Иоанна: добрым отношением он расположил к себе колошей, они поверили священнику и во многом благодаря ему соглашались делать прививки. «Когда болезнь отступила, индейцы принимали его уже как человека, который знает больше них и сведущ во многом» [1, с. 90].

В течение 5 лет отец Иоанн пробыл на острове Ситха. Он с большой осторожностью принимался за дело и тем привлекал к себе грубые сердца туземцев, старался более убеждать, чем принуждать. Рассказывая колошам об истинах христианской веры, он ждал их собственного решения креститься. Тех, кто просил о Крещении, принимал с радостью, но всегда спрашивал согласия их тоенов и матерей, которым такое уважение очень нравилось, и они с готовностью давали разрешение.

Для детей устраивал школы, в которых преподавал по учебникам, им самим составленным. Обучал туземцев кузнечному и плотницкому ремеслам, научил их прививать оспу. Отец Иоанн снискал к себе сердечное расположение, индейцы полюбили его, сделались мирными и дружелюбными. По воспоминаниям святителя Иннокентия, однажды колоши собрались числом до 1900 человек и слушали Литургию со «вниманием и благопристойностью, достойной и недикаря» [3, с. 75].

Успехи отца Иоанна на миссионерском поприще заметили в России, однако результаты миссионерской деятельности не могли удовлетворить его самого. После 15-летней жизни на островах он понял, что необходимо поддерживать у паствы дух христианства постоянной проповедью, обучать местных жителей, открывать школы, находить священников для вновь построенных церквей — необходимо расширение миссионерского служения. Эта потребность побудила пастыря поехать в Петербург. Но была также и другая причина — желание напечатать свои переводы катехизиса и Евангелия от Матфея на алеутский язык, а также книгу «Указание пути в Царствие небесное». Оправив семью в Иркутск и совершив вместе с маленькой дочкой кругосветное плавание, 25 июня 1839 г. отец Иоанн прибыл в столицу.

 

Святитель Иннокентий — епископ Камчатский, Курильский и Алеутский

«Не охладевай сердцем в делании нивы Христовой! Умирай на ней и не озирайся вспять,

пока не исполнишь возложенной на тебя обязанности»

В Петербурге отец Иоанн представил на рассмотрение Святейшего Синода свой доклад «Обозрение православной Церкви в Российских поселениях в Америке», в котором изложил все, в чем нуждалась миссия. В связи с отсутствием главных членов Синода, священнику было назначено явиться для подробного разъяснения доклада осенью.

Он отправился в Москву, чтобы собрать пожертвования на восточное миссионерство. Прибыв в первопрестольную, отец Иоанн прежде всего представился митрополиту Филарету. Будущий святитель Московский сердечно встретил его и полюбил всей душой, он был наслышан о подвижничестве миссионера в далеких краях «между дикими». Скупой на похвалу и умевший ценить человека по внутренним свойствам, митрополит Филарет после первой встречи сказал об Иоанне Вениаминове: «В этом человеке есть что-то апостольское» [3, с. 107–108].

Вновь прибыв осенью в Петербург, отец Иоанн представил свой доклад в Святейшем Синоде, после чего Синод постановил: «Священника Иоанна Вениаминова, в уважение к его заслугам и трудам, произвести в сан протоиерея, поручив сие преосвященному митрополиту Московскому Филарету» [3, 37–38]. Книга святителя Иннокентия «Указание пути в Царствие небесное» удостоилась особой похвалы и была признана полезной не только для алеутов, но и для русских.

В начале 1840 г., когда протоиерей Иоанн Вениаминов готов был возвращаться в Америку, он получил известие о смерти супруги, жившей в то время в Иркутске. Это горе тяжко поразило его. «Господь скорбным путем вдовства еще ближе призывал Своего избранника к Себе и опять явил о нем волю Свою» [3, с. 39].

Митрополит Филарет убеждал протоиерея Иоанна принять монашество. «Это предложение заставило священника серьезно задуматься над своим будущим и привело к длительной и трудной внутренней борьбе с самим собой. Прежде чем дать согласие, он решил побывать в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре и поклониться киевским святыням» [3, с. 39].

Более всего отец Иоанна беспокоился об устройстве детей, которых у него было шестеро (Иннокентий, Екатерина, Ольга, Гавриил, Параскева, Фекла). Однако, заботами митрополита Филарета, его сыновей определили в Петербургскую семинарию, а дочерей — в Женский патриотический институт. «В разрешении этих событий подобным образом отец Иоанн увидел волю Божию и смиренно ей подчинился, хотя решение о расставании с детьми далось ему, по воспоминаниям А.Н. Муравьева, нелегко. «Велика была, однако, отеческая жертва, которую он приносил Богу; на другой день утром я посетил его в доме Американской компании, где он имел пребывание. Иннокентий в большом волнении ходил по комнате и старался побороть себя. Увидев меня, не мог он удержать слез. „Ах, детки мои, детки мои! — сказал он прерывающимся голосом, — как мне вас жаль! Сей час только я с ними простился; ах, как они плакали! Особенно меньшая: ведь я еще никогда с нею не расставался; она при мне росла, со мною плыла кругом света и меня всегда утешала. … Очень хочется еще однажды, в последний раз, их поцеловать и благословить; но они будут плакать и опять меня расстроят; нет, лучше не пойду, ведь я уже отдал их Богу и добрым людям”, — и опять полились слезы из глаз нежного отца» [3, с. 41]. Трудно переоценить родительскую жертву, совершенную святителем Иннокентием. Но послушание Богу было проявлено и в этот раз — в истинно евангельском духе: «Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин: и иже любит сына, или дщерь паче Мене, несть Мене достоин (Мф. 10, 37). «...И всяк, иже оставит дом, или братию, или сестры, или отца, или матерь, или жену, или чада, или села, имене Моего ради, сторицею приимет, и живот вечный наследит» (Мф. 19, 29).

Постриг был совершен 19 ноября 1840 г. с наречением имени Иннокентия, в честь святителя Иркутского. На другой день иеромонах Иннокентий был возведен в сан архимандрита.

Между тем в Священном Синоде приняли решение об образовании новой епархии, к которой были отнесены и Алеутские острова. 15 декабря 1840 г. в Казанском соборе архимандрит Иннокентий был посвящен во епископа Камчатского, Курильского и Алеутского и назначен архиереем епархии вновь образованной епархии.

Этому назначению предшествовала встреча с императором Николаем I, который сам пожелал видеть миссионера северных земель. Вот как святитель Иннокентий вспоминал об этом событии: «При первом моем взгляде на Государя и свидании, я не мог не сробеть. И кто не сробеет при Нем! Но после того, ободренный его благосклонностью, я оправился и говорил свободно…» [1, с. 120]. Житие святителя Иннокентия повествует о следующем диалоге, происшедшем во время этой встречи:

«— Проект Камчатской епархии я утвердил, но кого назначить архиереем?

— Дух Святый вложит в сердце Вашего Величества святую мысль избрания, — последовал ответ.

Государь, подумав несколько, сказал:

— Я хочу сделать вас камчатским архиереем.

— Я весь в повелениях Вашего Величества, — ответил отец Иоанн. — Что Вам угодно, то и свято для меня.

— Хорошо. Передайте мои слова митрополиту» [1, с. 120–121].

Новая епархия, которой должен был управлять епископ Иннокентий, располагалась по обе стороны Тихого океана, простиралась на десятки тысяч километров и обнимала многочисленные народы, жившие на американском материке, Алеутских и Курильских островах (на которых в то время не было даже церкви), на Камчатке и всем побережье Охотского моря. 44-летний епископ поставил себе в непременную обязанность обозреть всю епархию и затратил на это путешествие 16 месяцев. Всего за время своего служения святитель предпринимал три таких поездки по обозрению епархии.

Об одном из путешествий на остров Еловый, на котором жил и умер в 1837 г. известный монах Валаамского монастыря Герман (прославленный как преподобный Герман Аляскинский), рассказывает дочь святителя Иннокентия, Екатерина Петелина: «Пять дней плыли мы к острову Еловому хорошо: дул попутный ветер. На пятые же сутки, в ночь, вдруг неожиданно все на судне почувствовали сильные толчки и качку…. Все перепугались… Произошло землетрясение, продолжавшееся с минуту или две. Море запенилось, забурлило, судно закачало и подбрасывало. 28 дней и ночей кидало по волнам утлое судно и так сильно качало, что не было возможности ходить, а ползком ползали или сидели — ноги у всех обессилели. Высидеть 28 дней и ночей во тьме кромешной, да еще без пищи и пития, было крайне тяжело, особенно без привычки. Все заболели. Наконец, небо прояснилось, виден был берег. Но капитан не хотел приближаться к нему, опасаясь перемены благоприятного ветра на противный. „Если вы боитесь, то я сам буду править судном“, — сказал владыка не без горечи капитану. Владыка стоял на палубе и распоряжался. Благополучно пристали к берегу, отслужили благодарственный молебен Господу Богу с коленопреклонением…. „Ноги болят“, — сказал владыка, ступая на землю Елового» [1, с. 131–132].

Слух о чудесном спасении разнесся по всей России. Вот что писал об этом будущий святитель Иннокентий: «В сильную бурю 28 дней лавировали в виду острова Елового. Все были в опасности от недостатка воды. Я сказал в уме: „Если ты, отец Герман, угодил Господу, то пусть переменится ветер“. И точно, — не прошло и четверти часа, сделался попутный ветер. Вскоре на могиле старца я отслужил панихиду» [1, с. 132]. Глубокая вера святителя в Промысл Божий делала невозможное возможным и сохраняла жизнь ему и его спутникам в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях.

За плодотворную миссионерскую деятельность среди народов далекой окраины России епископ Иннокентий в 1850 г. был возведен в сан архиепископа. В 1852 г. к его обширной епархии присоединили Якутскую область, и он перенес кафедру в Якутск. Как и ранее, с неутомимой энергией, апостольским усердием и настойчивостью архиепископ Иннокентий начал просвещать новую паству, строить храмы, участвовать в переводах Священного Писания и богослужебных книг на местные языки. Известный писатель И.А. Гончаров, возвращавшийся в 1854 году с Дальнего Востока в Петербург через Сибирь, в Якутске лично познакомился с владыкой Иннокентием. В своих путевых записках «Фрегат Паллада» он так вспоминает об этом: «Теперь он, то есть преосвященный Иннокентий, подвизается здесь на более обширном поприще, начальствуя паствой двухсот тысяч якутов, несколько тысяч тунгусов и других племен, раскиданных на пространстве тысяч трех верст в длину и в ширину области. Под его руководством перелагается евангельское слово на их скудное, не имеющие права гражданства между нашими языками, наречие. Я случайно был в комитете, который собирается в тишине архипастырской кельи, занимаясь переводом Евангелия. Все духовные лица знают здесь якутский язык. Перевод вчерне уже окончен. Когда я был в комитете, там занимались окончательным пересмотром евангелия от Матфея. Сличались греческий, славянский и русский тексты с переводом на якутский язык. Каждое слово и выражение строго взвешивалось и проверялось всеми членами» [3, с. 46–47].

В 1855 г. Синод постановил издать переведенные на якутский язык книги, а 19 июля 1859 года в Якутском Троицком соборе впервые было совершено богослужение на якутском языке. Преосвященный сам служил молебен и читал Евангелие. Якутов до того тронуло это событие, что их старейшины от лица всех своих собратьев представили владыке Иннокентию просьбу, чтобы день этот навсегда стал праздничным.

Архиепископ Иннокентий организовал работу по составлению грамматики якутского языка и способствовал обучению якутов грамоте. Велась работа по переводу священных и богослужебных книг на тунгусский язык.

Несмотря на преклонные лета, архиепископ постоянно предпринимал путешествия по своей еще более расширившейся епархии, часто подвергая себя разного рода лишениям и опасностям. Неутомимость и ревностность в служении везде отличали его.

Миссионерское рвение архиепископа Иннокентия простиралось и на более отдаленные народы, жившие по Амуру и даже за границей с Китаем. Своего сына, священника Гавриила, он направил миссионером в Приамурье со словами: «Иди на великое дело, указанное тебе Богом! Но смотри не охладевай сердцем в делании нивы Христовой! Умирай на ней и не озирайся вспять до тех пор, пока не исполнишь возложенной на тебя обязанности» [3, с. 51].

Будучи бесконечно преданным своей Родине и принимая ее интересы близко к сердцу, владыка проявлял большую заботу о благоприятном для России разрешении амурского вопроса. С этой целью он сам предпринял путешествие по Амуру и составил подробную записку «Нечто об Амуре», в которой, на основании личных наблюдений и опросов, обосновал возможность навигации по этой реке и заселения ее берегов. Содействие архиепископа Иннокентия присоединению Амура к России было оценено очень высоко: в честь него назван город Благовещенск, в память о начале его священнослужения в Благовещенской церкви Иркутска. В этот город владыка Иннокентий перенес кафедру своей огромной епархии.

Святитель Иннокентий — митрополит Московский

«Да будет воля Господня во всем и всегда»

В 1867 г. скончался митрополит Московский Филарет. Кто мог на этом поприще заменить преосвященного Филарета — многолетнюю славу и силу Русской Церкви? После Литургии, совершенной в Благовещенске 18 января 1868 г., архиепископ Иннокентий получил телеграмму о назначении его на Московскую кафедру.

«По рассказам очевидцев, пораженный, он вроде бы даже не поверил ее содержанию и затем целый день пребывал в задумчивости, ни с кем не разговаривал» [3, с. 51]. Ночью долго и усердно молился, стоя на коленях. На следующий день прислал ответ обер-прокурору: «С полною преданностью Царю Небесному и благоговейным послушанием царю земному приемлю новое Его назначение меня на служение Церкви без всякого рассуждения о моих силах и трудностях предстоящего мне поприща. Да будет воля Господня во всем и всегда» [3, с. 51] . Ему было уже более семидесяти лет, он был удручен болезнью, почти слеп, но все-таки полон сил и рвения к деятельности. Ранее из Благовещенска, предчувствуя надвигающуюся слепоту, он направлял митрополиту Филарету письмо с просьбой отпустить его на покой. «Но вместо заслуженного отдыха Промысл Божий привел его на самый ответственный пост в центре России, где он имел возможность делиться своим богатым пастырским опытом в масштабах всей страны. «Не знаю, что мя хощет творити Господь мой. Но да будет Его святая воля — все приму с покорностью. Буду делать, что могу. Все, что выйдет доброе, то это от Него, а что худое — от Меня…», — писал святитель Иннокентий 13 июня Евсевию, архиепископу Могилевскому» [3, с. 54] .

Почти 11 лет трудился митрополит Иннокентий на новом месте своего служения. Несмотря на старческий возраст, он оказался достойным преемником митрополита Филарета. Благодаря его стараниям было реорганизовано Миссионерское общество, которое помогало умножившимся миссиям и миссионерам. «Изменился характер и масштаб деятельности митрополита Иннокентия: если раньше он заботился о миссионерских и прочих нуждах одной епархии, то теперь его поприщем стала вся Россия. Главной заботой святителя оставалось наставление народа в истинах христианской веры и нравственности» [3, с. 55]. За плодотворную работу в области духовного просвещения, за получившие признание научные и богословские труды митрополит Иннокентий был избран почетным членом Императорского Московского университета, а также — почетным членом Московского общества естествознания, антропологии и этнографии.

Так, в непрестанных заботах и трудах, подошла к концу жизнь святителя. 31 марта 1879 г., умирая, преосвященный говорил: «Дайте знать, чтобы при погребении моем речей не было, в них много похвал. А проповедь по мне скажите, она может иметь назидание, и вот текст для нее: от Господа стопы человеку исправляются (Пс. 36, 23)».

В 1977 г. Священный Синод Русской Православной Церкви, воздав славу и хвалу Господу, определил: приснопамятного митрополита Иннокентия, святителя Московского и апостола Америки и Сибири, причислить к лику святых, благодатию Божиею прославляемых, и совершать его память дважды в год — 31 марта, в день блаженной кончины, и 23 сентября — в день его прославления. 10 июня память святителя Иннокентия празднуется вместе со всеми сибирскими святыми, прославленными в 1984 г.

Из доклада на конференции "Святитель Иннокентий Московский: ученый, миссионер, учитель" 1 октября 2016 года

Протоиерей Сергий Филимонов, Настоятель храма Державной иконы Божией Матери на пр. Культуры, Председатель Общества православных врачей Санкт-Петербурга, Кандидат богословия, профессор доктор медицинских наук

Усенко И.Ю., Духовно-просветительский центр им. свт. Иннокентия Московского, Преподаватель

Верьялова Н.А., Духовно-просветительский центр им. свт. Иннокентия Московского, Помощник преподавателя


Литература

  1. Анисов Л.М. Просветитель Сибири и Америки. Жизнеописание святителя Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского. Свято-Троицкая Сергиева Лавра : 2007. 223 с.
  2. Капранова Е.А. Русское православие в Америке: первые шаги (конец XVIII-XIX вв.) // Вестник Амурского государственного университета. Сер. «Гуманитарные науки»: научно-теоретический журнал. Вып. 48/2010. Благовещенск : Издательство Амурского государственного университета, 2010. С. 104–116.
  3. Максим (Рыжов), игумен. Русский человек: апостол северных народов святитель Иннокентий, митрополит Московский. М. : Издательство Московской Патриархии Русской православной Церкви, 2012. 224 с.
  4. Святитель Иннокентий, просветитель Аляски [Электронный ресурс]. URL: http://www.pravmir.ru/svyatitel-innokentij-prosvetitel-alyaski/
  5. Филатов Ю. Святитель Иннокентий // Арсеньевские вести № 3 (744) от 16 января 2008 [Электронный ресурс]. URL: http://www.arsvest.ru/archive/issue774/world/view13001.html

Материалы по теме:

Небесный покров над Америкой святителя Иннокентия Московского

О воспитании духовного юношества

Дорогие друзья! Примите участие в строительстве капитального здания Воскресной школы. Или вложите ваш кирпичик в строительство Дома Милосердия - первый в России проект такого масштаба социального, медицинского служения и просвещения, объединенного вокруг храма свт.Василия Великого. Уста

Новости

Статьи